Переплетение судеб и непредсказуемость ситуации – в нашей жизни явление обычное. Люди приходят в этот мир и уходят из него тогда, когда свыше им предопределено. И собственноручно составить себе земное расписание весьма непросто. Остаются лишь память и личные истории.
Жительница деревни Узболоть позвонила в редакцию сразу же после областной выставки-ярмарки тружеников села «Дожинки-2024», которая прошла в Воложине осенью. Поводом для этого стала напечатанная в газете статья про педагога районного центра творчества Ирину Згирскую, вручившую во время областного праздника подарок Главе государства, сделанный собственными руками. Со словами: «Я хочу продолжения истории про эту творческую личность» Вера Король поделилась своими внутренними эмоциями и рассказала о том, что Ирину знает с самого маленького возраста. А еще Вера Леонтьевна поведала историю, трогающую до глубины души:
– Ирину Згирскую я помню совсем еще девочкой. Она мне приходится внучатой племянницей по своему отцу, который был душой любой компании, особенно для детей. Кроме всего прочего, это был очень творческий, мастеровой человек. Всегда вокруг Шуры (так звали папу) крутилась детвора, потому что он был интересным рассказчиком. Этого человека ждали все и постоянно спрашивали: «Александр приехал?» Дочь пошла по его стопам, руки у нее золотые. Когда Ирина выросла и сама стала мамой, то весь отпуск по уходу за ребенком провела здесь. Говорила, что очень любит деревню.
Мой сын, которого тоже звали Саша, жил в Молодечно. Работал на железной дороге машинистом. В любую свободную минуту приезжал домой. Тянуло его в Узболоть. Он всегда мечтал в старости поселиться в деревне и жить в единении с природой. Даже дом моих родителей по соседству с нашим достроил для себя: провел отопление, оборудовал санузел.
Сегодня моего Саши с нами нет. Внезапность оборвала жизнь сына, но для меня он живой. В этом году ему исполнился бы только лишь шестьдесят один год. Примечательно, что день рождения у него 29 февраля, то есть раз в четыре года отмечал. И все, что сделано его руками, напоминает мне о моей кровиночке. Но хочется рассказать историю по порядку.
Возле этого дома был еще дедов «свіран», по-русски «амбар». Когда-то там хранили зерно, на лето вешали сушить домашние колбасы и сало. Случалось даже, что находились воришки, желающие полакомиться чужим добром. Но не суть. Так вот сын перенес амбар на другую сторону и в этом помещении сделал ремонт. Очень уж хотелось ему сделать там интерьер в стиле раритетных вещей. И начался сбор коллекции всяких старинных штучек.
Александр был заядлым охотником и официально состоял в обществе охотников и рыболовов. Вся дружная компания, включая парней из Дубины и Подберези, съезжалась в этот дом, заранее спланировав «повестку дня». Среди них был человек, который оставался и готовил обед. И вот когда охотники возвращались с добычей, то садились и выплескивали свои эмоции за столом, проживая заново события дня. А уж как рассказывали увлекательно! Заслушаешься. Обычно человек десять-пятнадцать их собиралось.
А по весне на болоте начинаются глухариные «свадьбы». Саша со своим другом Сергеем Грибовским любили, спрятавшись в шалаше, понаблюдать и послушать, как токуют тетерева, как дерутся за своих избранниц. Не стреляли ни в коем случае. Шли на ночь, ждали, и только к утру начинались птичьи бои. Там такой крик стоял, даже здесь у нас слышно было. И так им хотелось это увидеть, просто удивительно. Скажет: «Мама, я поехал». И нет его. Все, кто к нам приезжал, были хорошие, доброжелательные люди и интересные собеседники.
Мой сын любил все красивое и очень старался, чтобы, как говорят, было одно к одному. На сегодняшний день и десятой части не осталось от того, что наполняло помещение при нем. Как-то незаметно «исчезли» предметы, украшавшие комнату внутри. Двое детей Екатерина и Максим, а также супруга остались жить в Молодечно. Саша не любил город, считая, что многоэтажки – это строения, напоминающие скворечни. В деревне построил большой гараж, размышляя на тему собственного дела. Но не случилось.
Сын очень дружил с Ириной Згирской. Они любили общаться и часто, проходя мимо, Ира останавливалась, чтобы просто поговорить. Однажды Саша, зная талант молодой художницы, попросил ее нарисовать картину, на которой он видел себя в охотничьей экипировке рядом с любимой собакой. Я даже об этом не знала, потому что сын часто и не рассказывал о своих задумках. История раскрылась только тогда, когда его не стало рядом с нами. Саша ушел мгновенно, за считанные часы. Никогда не жаловался на свое здоровье, жизнерадостный и целеустремленный, он был полон идей и мечтал о светлой старости на родной земле.
Когда уже прошли похороны, его дочь шла к дому. Вдруг выходит Ирина Згирская со своей девочкой, неся в руках портрет моего сына: «Этот портрет недописанный. Но я не могу его до конца дорисовать, потому что Саши нет в живых». Когда Катя принесла картину домой и передала весь разговор, меня стали душить слезы.
У сына и ружье хорошее было. Его потом очень хотели купить знающие люди. Но мой муж сказал, что вещи сына ни за какие деньги не продаст. А участковый милиционер предупредил, что оружие должно быть сдано. Мы так и сделали. Спустя определенное время, ружье нам вернули, но уже стрелять оно не могло. Оно и до сих пор висит в его охотничьей комнате рядом с портретом.
И собаку просили у нас. Но это же невозможно. В крайнем случае, можно было бы в хорошие руки просто отдать. А была очень смышленой. Бывало, поставит лапы на подоконник и заглядывает в окно, будто заявляет: «Это я». Потом наша Буди пропала. А было это так.
В прошлом году я заболела пневмонией и долго пролежала в больнице, сначала в Воложине, потом перевели в Боровляны. В общей сложности дома отсутствовала три с половиной месяца. Собаку поручила соседке, но было много снега, и до вольера добраться не представлялось возможным, чтобы дать еды и воды. И невестка забрала Буди к себе в квартиру. Но проблема в том, что животное привыкло к другим условиям жизни в деревне. Выражая протест против жизни в городе, собака начала вести себя вызывающе. Могла справить свою нужду прямо в комнате, глядя в глаза хозяйки квартиры.
Пришлось вернуть ее обратно.
Когда открывали вольер, Буди иногда просилась к нам в дом. Ложась рядом с кроватью на коврик, похрапывала, совсем как человек. Как-то раз дочь приехала из Минска и выпустила собаку погулять. Прошло какое-то время, а на подоконник никто не становится лапами. Мы заволновались. Прошла ночь, а утром стало понятно: Буди сошла со двора. Вот и все. Ничего не сделаешь.
Саши нам очень не хватает. Весь порядок держался исключительно на нем. Остался большой сад, посаженный сыном, за которым он тщательно ухаживал: обрезал, удобрял, чистил, белил. Каждый год подсеивал газонную траву. А какие цветы разводил! Не понятно было, где он такую красоту брал. Всем на зависть. А внуки в нем души не чаяли.
Для матери потеря сына – это ничем не измеримая утрата и боль. Никто не поймет глубину скорби, кто не перенес подобного. Кажется, что и самой жизнь не мила.
Окончив Витебский педагогический институт, всю свою жизнь я работала преподавателем химии, биологии и географии. Начинала в деревне Мишаны, затем трудилась шестнадцать лет в Дубине. Позже, когда освободилось место в Узболотской базовой школе, перешла поближе к дому. Мне уже восемьдесят пять. Я ровесница Воложинскому району. Родилась в Слониме, а сюда попала в свое время по направлению. Замуж вышла уже в Дубине. На пенсию шла с должности директора школы в Узболоти уже перед самым ее закрытием.
Держа в руках картину, женщина протянула ее моей внучке со словами: «Вот портрет, который заказал твой папа». Катерина растерялась и спросила, сколько же он стоит. Ответ был четкий: «Мне никаких денег не надо».
Вера Король
Времени зря не теряю. Стараюсь заниматься творчеством. Вот стала картины алмазной мозаикой выкладывать. Понимаете, не могу сидеть без работы. С прошлой зимы целая коллекция образовалась.
Читаю, насколько хватает желания. Ведь за работой некогда было, а теперь берусь за книги. И вот на какой мысли себя поймала: если раньше я так это любила, то теперь азарта нет к этому процессу.
Просто удивляюсь. Как время появилось, так уже и не хочется. Одно время запоем поглощала следовательскую литературу. Например, «Записки следователя». А недавно перечитала «Поющие в терновнике» и как-то даже разочаровалась. Много недостоверного, на мой взгляд.
На стенах в доме висят музыкальные струнные инструменты: балалайки, мандолина, гитара. Муж Веры Леонтьевны был самоучкой, но освоил разные направления: и баян, и аккордеон, и духовые. Работая в автопарке, активно участвовал в самодеятельности.
И еще в доме есть раритетные деревянные часы, которые отбивают время. С ними связана еще одна таинственная история. Супруг хозяйки Иван очень любил возиться со старыми механизмами, умел их восстанавливать. Но эти часы время от времени переставали идти. Мастер что-то подправлял, и процесс запускался вновь. Когда ушел из жизни и хозяин дома, часы остановились. Дочь попыталась их завести, но убедилась, что механизм закручен до упора. Что делать? Подумали, ладно, пусть хоть стену украшают. Когда семья отметила сорок дней, а люди все разъехались, вечером часы начали бить. И до сих пор идут. Прямо мистика.
Зачастую сложно объяснять то, что происходит с нами и рядом. Да и надо ли. Видимо, стоит ценить каждую минуту, отведенную нам в этом мире, и наслаждаться счастьем в окружении самых близких людей. Когда обстоятельства проводят определенную черту, за ней все по-другому. Но жизнь продолжается. И в этом ее сильная сторона.
Екатерина КОРОЛЬ,
фото автора
