В годы Великой Отечественной войны немецко-фашистские захватчики увозили белорусов в Германию в концлагеря и на принудительные работы. На поколение бывших несовершеннолетних узников, кому сейчас далеко за 80 лет, а многих уже и нет, выпал тяжелый крест пережить то, что кажется невозможным, бесчеловечным, невыносимым.
Месяцы и годы их детства прошли на нарах, в бараках и сараях, под лай собак и свист плетей надзирателей. Их жгли, унижали, морили голодом, избивали, заставляли заниматься непосильным трудом. Многие так и не узнали радости освобождения и возвращения в родные края.
Совершить мучительное путешествие довелось и семье Бородако. В далеком 1943 году шесть сестер, младшей из которых не было и года, и их родителей немецкие оккупанты отправили сначала в Польшу в концлагерь, а затем на принудительные работы в Германию. Детская память сохранила только некоторые детали страшных событий, но и этого оказалось достаточно, чтобы всю жизнь ценить каждую минуту свободной и мирной жизни. Взаимоуважение и человеческое достоинство, забота и тепло родных, внимательное отношение друг к другу – то, что стало главным в мирное время.
Историю своей мамы Антонины и всей семьи рассказывает жительница Воложина Лариса Артемова:
– Рабочий поселок Жардели, около Вишнево, стал местом рождения моей мамы Антонины, который так и не возродился в послевоенное время, но память осталась. В семье Евдокии Казимировны и Ивана Викентьевича Бородако было еще пятеро дочерей: Вера, Евгения, Нина, Мария, Ирина и сын Иосиф. С приходом немцев всем жителям местных деревень приходилось прятаться в лесах, убегать в другие поселки. Деревню фашисты сожгли. Кто-то ушел в партизаны, а нашей семье совсем не повезло – их отправили на работы в Германию.
Мамина двоюродная сестра пряталась в лесу с двумя дочками в землянке. Ушла в ближайшую деревню в поисках еды. В это же время немцы с автоматами прочесывали местность. Когда женщина вернулась, то увидела расстрелянных детей. Муж был партизаном и в последствии погиб. Тетя Кристина осталась жива, прожила в деревне Кражино до конца дней в одиночестве. Горевала и часто оплакивала своих погибших. Война «изорвала ее сердце» в незаживающие раны.
Многих пленников, в том числе и моих родных, пригнали в Воложин. Как рассказывала бабушка Евдокия Казимировна, стали сортировать мужчин отдельно, женщин отдельно, детей отдельно. Такими группами планировали расстреливать. Передумали – стали расстреливать целыми семьями. Очередь семьи Бородако пришла. Но им, если так можно сказать, повезло. Приехал какой-то немец и отменил казнь.
Попали в концлагерь в Польшу, оттуда к богатому немцу на ферму. Опять повезло – живы и все вместе. Жили в городе Мюнстер. Родители и старшие девочки работали в поле с раннего утра и до поздней ночи. Самые младшие Вера и Антонина смотрели друг друга. Сестры были предоставлены сами себе. Сложно представить переживания матери, которой приходилось оставлять деток вот так без присмотра. Питались отваренной брюквой. Постная, однообразная еда, но она была, на том и держались. Весь собранный урожай отдавали немецкой хозяйке, брать для себя нельзя было ничего!
Десятилетняя тетя Женя собирала спаржевую фасоль в огромную корзину и не имела возможности съесть хоть одну. В мирное время я хотела посадить такую же в огороде. Тетя Женя горько заплакала, когда вспомнила ту немецкую фасоль.
Наступило время освобождения. Возвращались домой в таких же грузовых вагонах, но уже свободные. Одна попутчица из своих скромных пожитков достала большую говяжью кость, совершенно «голую» и отполированную до блеска. Облизала ее сама и предложила другим пассажирам: так и ехали с этой костью – облизывали и передавали дальше. Главной радостью для всех стало возвращение домой. Евдокия Казимировна думала и о том, как найти единственного сына, моего дядю Иосифа. Его удалось спрятать еще на родине в 1943 году у родственников. Точной информации нет, но по какой-то причине мальчик убежал. Его местонахождение и судьба неизвестна и сейчас.
Добраться удалось только в сентябре 1945 года. Жить было негде – все разбито, разгромлено, деревня сожжена. Рядом со станцией Городьки жили какое-то время, просто в открытом поле. Решили перебраться к родственникам в Гордыново, где поселились в сарайчике. Решение о постройке нового дома для семьи принял отец Иван Викентьевич. Понимал, что семья большая, нужен «свой угол». Выжить в плену была одна задача, другая – как-то наладить быт, устроиться на Родине. В 1946 году в семье появился восьмой ребенок – девочка, которую назвали Ольгой.
После освобождения, еще в Германии, бабушка Евдокия Казимировна сильно заболела. Молодая пара русских, только поженившихся, хотела забрать одну из шестерых девочек и именно мою мать Антонину. Возможно, чтобы хоть как-то помочь. Но бабушка категорически отказалась. Решила, что сестры, пережившие войну вместе, должны и оставаться вместе. Молодожены оставили на память красивое платье для девочки. Этот наряд потом носили по очереди на праздники.
Самая старшая из сестер Нина вышла замуж за военного и уехала жить на Сахалин. Оттуда присылала семье средства для постройки нового дома. Благодаря этой помощи на Набережной в Воложине и появился дом для большой и многострадальной семьи. Тетя Женя прожила всю жизнь в Воложине с родителями. Ира и Мария живут в Украине, там встретили своих мужей. В послевоенное время мама Антонина Ивановна работала в Воложине – в РАЙПО, в ПМК-64. Я ее единственна дочь. Историю семьи знаю из первых уст. Вместе с мамой и тетями переживала эти воспоминания снова и снова.
Случай, произошедший лет 10 назад на 9 Мая, удивил и расстроил меня. Собрались мы с мамой и одной из ее сестер в моей минской квартире. У всех хорошее, праздничное настроение. Планировали прогуляться по городу. Тепло, балкон открыт, на традиционный Победный парад летят самолеты, прямо над нашими домами. От громкого звука, гула самолетов мама спряталась в ванной комнате, тете стало плохо. Настолько внутри каждой женщины сохранилась боязнь звуков военной техники. Праздничный день отмечали валерьянкой.
Главные ценности, такие как возможность жить и работать на родной земле и быть свободными, трудиться для своей семьи и государства, выбирать профессии, занятия по интересам, есть хорошую еду, спать в теплой постели, встречаться с друзьями, мы привыкли воспринимать как должное! А ведь всего этого могло не быть! Каждый узник своей жизнью, клеточкой своего тела и сознания прочувствовал, что значит стать рабом, что значит выполнять тяжелую работу и оставаться при этом голодным, и жить в страхе смерти и унижении.
Спустя многие годы тетя Женя в качестве бывшей несовершеннолетней узницы ездила именно в тот город, где работала вся семья во время войны. Смешанные и странные чувства она испытала в поездке, не могла узнать дом и окрестности. Все же насколько обстоятельства, время и условия меняют все вокруг.
Нет сегодня в живых многих членов семьи. Живут их потомки и несут память о своих родных. Напоминают о прошлом фотокарточки с такими живыми и красивыми лицами. Я всегда была рядом с мамой, часто приезжала в Воложин и сейчас переехала насовсем в родные места. Люблю бывать на Набережной в нашем домике. Сажаю здесь огород и цветы.
Инна ДАЛИДОВИЧ
